«Любите шахматы, они облегчают жизнь!»

Юрий Авербах о жизни, судьбе и великих чемпионах

Вы родились в Калуге, а как оказались в Москве?
— В столицу мы с родителями переехали только в 1925 году, когда мне было три года. Каждое лето я отправлялся в Калугу к бабушке. Там я начал играть в шахматы, а в 1938 году выиграл городское первенство.

А вы помните свою первую крупную победу?
— За нее мне, кстати, здорово влетело от отца. Мы жили тогда на Арбате, а в Парке культуры была шахматная секция, в которой я занимался. Именно там в 1935 году международный гроссмейстер Андре Лилиенталь собрался установить рекорд в одновременной игре на 155 досках. Набирали, естественно, не самых сильных шахматистов — я пришелся как раз ко двору. Игра началась в 11 утра, а закончилась в 11 вечера, и я выиграл. Когда пришел домой, мои родители уже разыскивали меня с милицией — я ведь пропал на целый день. В общем, отец моей радости не разделил, и мне от него попало. Он всегда относился к моему увлечению шахматами настороженно, считал, что я должен стать инженером. А я с того времени уже полностью был в игре. Я даже экономил на школьных завтраках, чтобы купить очередную шахматную книгу.

Вы так хорошо начали шахматную карьеру и… остановились. Почему?
— После той победы над Лилиенталем я через три года стал чемпионом СССР среди школьников в возрасте до 16 лет. Потом окончил МВТУ им. Баумана и пошел работать в закрытое НИИ, которым тогда руководил академик Мстислав Келдыш. Но долго совмещать работу в серьезном институте с игрой в шахматы было просто невозможно. И я выбрал шахматы. В 1952 году стал гроссмейстером и претендентом на мировое чемпионство. В турнире, где участвовали 15 сильнейших шахматистов планеты, занял 10-е место. И остановился. Понял, что это мой потолок. Шахматы, в отличие от науки, требуют от человека не только умения и опыта, но и силы. У меня, к сожалению, не обнаружилось достаточного для чемпиона честолюбия. А своего пика шахматист достигает в возрасте 35—45 лет. Дальше начинается спад. Поэтому я ушел из большого спорта.

Говорят, у вас есть своя собственная классификация шахматистов?
— Когда я занимался с шахматистами, стал размышлять на эти темы, и мне удалось установить шесть основных психологических типов. Первый тип — "убийцы". То есть люди, которые в каждой партии, фигурально выражаясь, "убивают" своего противника. Они выкладываются так, словно борьба идет не на жизнь, а на смерть. Как правило, это дети из трудных семей. Это тот же Бобби Фишер. А из наших шахматистов — Гарри Каспаров, Михаил Ботвинник, Виктор Корчной. Второй тип — "бойцы". Они тоже бьются, но им не обязательно убивать, им достаточно просто выиграть. Третья группа — "спортсмены". Для них шахматы — это такой же спорт, как теннис и футбол. Игра закончилась — и они снова нормальные люди. Такими были Хосе Рауль Капабланка и Борис Спасский. Четвертый вид — "игроки". Они играют во все, они азартны. Классический пример "игрока" — Анатолий Карпов. Он играет и успешно занимается бизнесом. Все чемпионы укладываются в эти четыре группы. Кроме того, есть еще "художники", для которых красивая игра иногда важнее, чем ее результат. И последняя группа — "исследователи". Для них шахматы — пища для ума. Они редко испытывают сильные эмоции. К ним я как раз и отношусь.

Вы можете спрогнозировать, что будет с шахматами в ближайшие 10 лет? К ним поднимется интерес?
— Для большинства людей шахматы так и останутся интересной игрой. Значит, в них будут играть, но, скорее всего, виртуально. Никаким другим видом спорта невозможно заниматься посредством интернета, и это большое преимущество шахмат... Вообще, у шахмат удивительная приспосабливаемость ко времени и ситуации. Когда они только появились, у них возникли проблемы с исламом. Коран запрещает изображать животных и людей, поэтому шахматные фигуры стали носить абстрактный характер. Когда шахматы пришли в Европу, они снова стали изобразительными. Но тут случилась другая напасть — в Европе их посчитали азартной игрой, и к ним стала плохо относиться церковь. Потом все-таки сообразили, что шахматы не столько азартная, сколько интеллектуальная игра. Во время Великой французской революции шахматы хотели демократизировать — убрать фигурки королей, правда, потом отказались от этой затеи.

Шахматы приучают к дисциплине?
— Если говорить о пользе шахмат, то они приучают к порядку. Простое правило "Тронул — ходи" — это могучее правило. Это хороший способ воспитывать в детях дисциплину. Ведь ребенок сначала действует, а потом думает. А тут правило такое — раз взялся, значит, никуда не денешься. Это воспитывает усидчивость, логику.
Что пожелаете читателям?
— Любите шахматы и играйте в них! Детям это полезно, а для людей пожилых это приятный досуг. Шахматы могут быть в жизни хорошим спутником. Как когда-то сказал Горький: "Любите книгу, она облегчит вам жизнь", так вот я думаю, что шахматы тоже могут облегчить вашу жизнь.

Беседовала Раиса Вивчаренко специально для «Киевского телеграфа» (Москва)