Главная »
Шахматные уроки » Урок № 20. Ноттингем, 1936 год
В ДНИ НОТТИНГЕМА |
Четыре десятилетия — лишь краткий миг в истории шахмат, но в жизни человека это огромный срок... И потому таким далёким кажется нам август тридцать шестого, когда миллионы приверженцев древней игры, затаив дыхание, следили за событиями в Ноттингеме. «Турнир столетия!», «Битва чемпионов!» — эти заголовки не сходили тогда с газетных полос. Шахматисты старшего поколения, наверное, помнят долгие очереди к киоскам Союзпечати за специальными «ноттингемскими» выпусками «64». В них можно было прочесть корреспонденции Капабланки, Ласкера, Эйве... Многие тут же, у киоска, «на одном дыхании» читали в спецвыпусках «Летопись Ноттингема» своеобразный шахматный детектив в восьми сериях, продиктованный по телефону Савелием Тартаковером. Прошли годы... Неумолимое время сузило круг участников и очевидцев Ноттингемского турнира. И теперь молодые шахматисты находят в словарях и справочниках лишь краткое упоминание о нём... Редкостью стал и сборник партий, прокомментированных Александром Алехиным. Но даже счастливым обладателям этой книги хотелось бы знать не только образцы творчества мастеров того времени, но и богатую событиями хронику турнирной борьбы... |
НОТТИНГЕМ. 10 августа 1936 года. От отеля «Виктория Статион» медленно отходит зелёный автобус... Вспоминая об этом дне, участник турнира гроссмейстер Флор однажды шутя заметил, что это был самый необычный автобус, которым он пользовался в своей жизни... И верно, среди машин идущих, по улицам Ноттингема, он резко выделялся своей необычной окраской. Его владелец — Бистонский университет — получил это право от городских властей, полагавших, что зелёный колер — традиционный цвет науки. Но в городе имелся ещё один зелёный автобус, принадлежавший коменданту тюрьмы, и потому прохожие, узнав сидящего впереди шерифа, с сочувствием глядели на молчаливых и задумчивых пассажиров... |
В Ноттингеме почти не было афиш, извещавших о начале выдающегося соревнования, и жители не ведали, что в салоне этого автобуса находились самые замечательные шахматные мастера того времени, среди которых — четыре чемпиона мира... А «конвоирующий» их шериф состоял членом турнирного комитета. Его обязанностью было сопровождать шахматных маэстро в ежедневных поездках на игру. |
И всё же самым удивительным в этом автобусе был, конечно, состав его пассажиров. Утверждают, что шахматы — спорт. Возможно. Но в каком ещё виде спорта бывало такое, чтобы в одном, состязании участвовали люди трех поколений? Действительно, в салоне автобуса рядом с двадцатипятилетним Михаилом Ботвинником сидит Милан Видмар, с которым в далёком 1907 году сыграл свою последнюю шахматную партию уже безнадёжно больной Чигорин... |
Но и профессор Видмар не старейший среди участников. В первом же туре жребий свёл Эмануила Ласкера, ещё в прошлом веке ставшего чемпионом мира, с американским гроссмейстером Файном, которому только что минул двадцать один год... Файн выиграл, превзойдя самого Ласкера в искусстве позиционного лавирования. Потом экс-чемпион долго искал, где совершил ошибку. А в заключение пошутил: «И ищет он в пепле остывшем...». В тот вечер, отвечая на вопрос корреспондента, Ласкер предсказал: — Думаю, что в Ноттингеме повторится «гастингская история»... — Очевидно, гроссмейстер имел в виду знаменитый Гастингский турнир 1895 года, где, вопреки всем прогнозам, первое место занял молодой Пильсбери. Теперь Ласкер был единственным из участников, кто играл в том давнем турнире... |
Рассеянность ветерана, ставшая особенно заметной в последние годы, чуть не сорвала тщательно подготовленное организаторами торжественное открытие первого тура. Случилось так, что Ласкер замешкался в библиотеке... Участники уже заняли места за шахматными столиками, а в коридорах Бистонского университета ещё долго звучали голоса судей и распорядителей: «Доктор Ласкер! Доктор Ласкер!». Наконец его обнаружили, погружённого в чтение старинной книги о бридже... |
На старте турнира состоялась партия, которую шахматный мир ждал целое десятилетие — партия Хосе Рауля Капабланки с Александром Алехиным. Любители шахмат, уже привыкшие к дипломатической войне между двумя вельтмейстерами, а попросту к самым неожиданным проволочкам, всякий раз отодвигающим «историческую встречу», спорили, что и на этот раз партия не состоится... |
Английский мастер Джордж Томас сообщил «по секрету» участникам, что суммы пари, заключённые прямо в турнирном зале, намного превысили размер первого приза... |
...Но вернёмся к партии Капабланка — Алехин. Последний применил своё «старое, но грозное» оружие — голландскую защиту. Ещё никогда не отваживался он испытывать этот дебют против Капабланки. Но сегодня Алехин ожидал натиска от жаждущего мщения кубинца и решил во что бы то ни стало нанести «укол» первым. |
В тот день турнирный зал Бистонского университета собрал рекордное количество зрителей. Но их внимание было приковано не к партии чемпиона мира Макса Эйве, блестяще выигравшего чёрными у Видмара, а к борьбе двух «исторических соперников» — борьбе, как на грех полной ошибок и просчётов... |
В дебюте Алехин несколько изменил порядок ходов и захватил инициативу. Однако даже зрители видят его нервозность. Он ежеминутно закуривает, перечёркивает записанные на бланке ходы и выглядит крайне взвинченным. А Капабланка неподвижен, как статуя, и кажется отрешённым от всего происходящего. Только пристальный взгляд, устремлённый на доску, выдаёт огромную работу мысли... Очевидно, энергичная игра Алехина внесла замешательство в его планы, и он допустил две неточности на 18-м и 23-м ходах. Капабланка уже не думает о победе, лишь старается спасти то, чего ещё можно спасти... Но, видно, богиня Каисса «болела» в тот день за кубинца... |
Х.Р. КАПАБЛАНКА – А. АЛЕХИН |
В этой позиции чёрные сыграли 24. ... f4. |
|
Так закончилась эта встреча, которую десять лет с нетерпением ждали шахматисты. Капабланка торжествовал, но любовь Каиссы оказалась непостоянной — в следующем же туре он потерпел чувствительное поражение от Флора. |
...Каждый раз, когда в Англию приезжает Флор, здесь вспоминают забавный анекдот, который требует небольшого вступления. Дело в том, что по-английски «флор» означает этаж. Во всех отелях можно было встретить надписи «1 — флор». «2 — флор» и т. д. После Гастингского турнира 1935 года (где, как известно, Флор разделил 1 - 3-е места) гроссмейстер, придя в отель, пожелал подняться на лифте. На вопрос лифтёра: «Какой этаж (флор)?» он, не задумываясь, ответил: «1-й, 2-й и 3-й вместе с Томасом и Эйве»... |
И на этот раз. после выигрыша у Капабланки, гроссмейстер был настолько во власти шахматных переживаний, что на обычный вопрос лифтёра: «Какой флор?» машинально ответил: «Пока не ясно, но хотелось бы не ниже четвёртого». Его доставили на пятый этаж, и Флор долго и безуспешно искал дверь своего номера... |
...Героями старта стали Эйве и Ботвинник. Они оба шли без поражений, показывая не только яркую и содержательную игру, но и великолепную спортивную форму. В четвёртом туре Ботвинник сыграл с Тартаковером партию, которой суждено было проделать путь по десяткам шахматных изданий и удостоиться первого приза за красоту среди многих блестящих партий Ноттингемского турнира. |
Перед началом этой партии на край столика, за которым сидели Ботвинник и Тартаковер, судья положил бланк телеграммы: «Желаем успеха. Шахматисты завода имени Козицкого». Это была одна из многих телеграмм с Родины... Ботвинник бережно спрятал листок и в 30 ходов разгромил своего соперника. Вообще «товарищ Михаил» — так называли Ботвинника участники и болельщики — почти все партии заканчивал до перерыва... |
М. БОТВИННИК – С. ТАРТАКОВЕР |
В этой позиции Ботвинник сыграл 22. Л:f6! |
|
Журналистов на турнире было множество, но в самой Англии это соревнование освещалось весьма скудно. Бюллетень Ноттингемского турнира печатался за полторы тысячи миль, в Москве, и лишь оттуда спецвыпуски шахматной газеты «64» через один-два дня попадали в зал Бистонского университета. А в десять часов вечера по лондонскому времени англичане могли включить радио и вслед за боем Кремлевских курантов услышать последние сообщения о сражении шахматных корифеев... |
Но вернёмся в турнирный зал... В десятом туре Эйве проиграл крайне острую и напряжённую схватку Алехину. Чемпион мира избрал чёрными французскую партию, словно бросая вызов судьбе. Ведь в недавнем матче он потерпел неудачу в партиях, начатых 1. . . е6. Но Эйве принципиален. Он хочет устоять именно во французской... А Алехин? Он рвался в бой, стремясь доказать всему миру, что звание чемпиона он не утратил, нет — лишь «одолжил» на время симпатичному голландскому гроссмейстеру. Во всяком случае после своей победы Алехин ходил по залу с таким торжественным видом, словно он выиграл не шахматную партию, а мировую войну... |
Теперь единоличным лидером стал Ботвинник. Он возглавлял таблицу и после одиннадцатого тура. В следующем — уже правил триумвират: Ботвинник, Капабланка и Эйве — по 8 очков... |
В тринадцатом туре Ботвинник играл с Видмаром. Перед тем как начать партию, Видмар спросил: «Почему в зале Бистонского университета почти нет студентов?». «Ученики уже отучились, — мягко ответил Ботвинник, — теперь наша очередь». И он выиграл в двадцать четыре хода... Победил и Капабланка, хотя его позиция против Александера долгое время выглядела подозритель¬ной. Но такая уж манера игры на выигрыш у экс-чемпиона. Он убеждён, что сможет отбить любую атаку. Подписывая бланки, кубинец великодушно похвалил молодого англичанина: «Вы остроумно играли...» А третий лидер — Макс Эйве— потерпел катастрофу... Хорошо ведя партию против Ласкера, он добился чёрными, казалось бы, выгодного эндшпиля... |
Э. ЛАСКЕР - М. ЭЙВЕ |
Ласкер в этой позиции делает проигрывающий ход 23... Са5? |
|
Наконец, в обстановке общей нервозности начался последний, пятнадцатый тур... Ботвинник играл с Уинтером, Капабланка с Боголюбовым. На всех досках игра шла с переменным успехом и изобиловала просмотрами и ошибками. Например, Эйве, имевший «теоретические» шансы догнать лидеров, зевнул фигуру, но Дж. Томас её не взял... «Подозреваю внушение!» — писал позже Алехин. Начисто выигранную позицию имел против Фаина англичанин Тейлор, но вскоре словно под гипнозом начал отдавать пешки... Дела Капабланки шли из рук вон плохо. Его королёвский фланг был разгромлен. |
Х.Р. КАПАБЛАНКА – Е. БОГОЛЮБОВ |
Капабланка в этой позиции сыграл 28...C:e4! |
Да, игру в последнем туре можно сравнить лишь с плаванием по таинственному «Бермудскому треугольнику»! И в партии Бовинника происходили трудно объяснимые события... Стараясь вырвать победу у цепко защищавшегося Уинтера, Ботвинник постепенно ухудшил свою позицию. На 38-м ходу возникло следующее положение: |
М. БОТВИННИК - В. УИНТЕР |
В этой позиции после 38. Лe2 Уинтер согласился на ничью. |
Чёрные уже имеют солидный позиционный перевес. Но всё кончилось благополучно... Уинтер согласился признать партию ничьей. «Мягко говоря, преждевременное решение, — писал Алехин. — Нельзя не пожалеть, что партии, имеющей такое значение, суждено было остаться фактически незавершённой». Но прав ли Алехин? Справедливо ли, чтобы идущий на последнем месте Уинтер одержал свою первую победу над Ботвинником, который до этого не проиграл в турнире ни одной партии и продемонстрировал выдающуюся игру... |
В итоге первое и второе места разделили Ботвинник и Капабланка. Оценивая результаты соревнования, «Правда» писала: «Турнир в Ноттингеме представлял собой исключительное явление в история мировых шахматных состязаний. Здесь собрался весь цвет современного шахматного мира, в том числе группа чемпионов, состоящая из трёх бывших и одного нынешнего чемпиона мира. Впервые участвуя в таком ответственном и сложном состязании, на первое место выходит молодой советский гроссмейстер... СССР становится классической страной шахмат. |
Знаменитые мастера Западной Европы и Америки с изумлением и завистью смотрят на рост нашей шахматной культуры...». Последующие годы показали, что турнир в Ноттингеме стал важной вехой на пути выдающихся достижений советской шахматной школы. |
Материал подготовил ОЛЕГ СКУРАТОВ |
«64» № 35, 1976 год |
Шахматный турнир, Ноттингем, 1936 год (10-28 августа) |
В 1936 году Михаил Ботвинник, молодой чемпион СССР, в начале года получил приглашение на крупный международный турнир в Ноттингем. На турнир были приглашены все сильнейшие шахматисты мира: Макс Эйве, три экс-чемпиона мира по шахматам Эмануил Ласкер, Хосе Рауль Капабланка, Александр Алехин, четыре молодых претендента: Михаил Ботвинник, Саломон Флор, Ройбен Файн, Самуэль Решевский, участник двух матчей на первенство мира Ефим Боголюбов, шахматисты с большим опытом Милан Видмар, Савелий Тартаковер и четыре английских шахматиста - мастера Тайлор, Александер, Томас, Уинтер. Главный арбитр турнира - Макензи Джордж Генри. |
|
Участники ноттингемского турнира 1936 года Первый ряд (слева направо): Томас, Ласкер, Капабланка, организатор турнира Дербишер и его супруга, Эйве, Алехин, Уинтер. |
Контроль времени на шахматную партию был - 2 часа на 36 ходов. Николай Крыленко добился разрешения на поездку Михаила Ботвинника и отправил в Англию положительный ответ. Михаил Ботвинник хотел поехать на турнир со своей женой. В то время выезд за границу был исключительным событием, а с женой тем более. Крыленко помнил, что когда жена Ботвинника появилась в Москве на последних турах, его игра значительно улучшилась и поэтому решил эту проблему положительно. |
В Ноттингеме долгое время лидировал Макс Эйве. Перед одним из заключительных туров в гости к Ботвиннику пришёл Эмануил Ласкер. - Как Вы знаете, я сейчас живу в Москве — сказал Ласкер, — и как представитель Советского Союза, считаю своим долгом играть завтра на выигрыш против Эйве, поскольку играю белыми. - Что вы, что вы! — воскликнул Ботвинник и добавил: — Милый доктор, если вы сделаете ничью, то и это будет очень хорошо! Ласкер облегченно вздохнул, пожав Ботвиннику руку, удалился. Ничью Ласкер так и не сделал. Он выиграл у Эйве. Чем очень помог его преследователям – Ботвиннику и Капабланке. Именно эти шахматисты и стали, в конечном итоге, победителями ноттингемского турнира. |
Вот как рассказывает о турнире корреспондент журнала «Шахматы в СССР» Петр Муссури: «Вечером, после обеда, участники изучают регламент турнира. Возмущаются необходимостью доигрывать партии в день тура. Капабланка миролюбиво беседует с Тартаковером. Алехин читает парижские газеты. Боголюбов сражается с Видмаром и двумя болельщиками в бридж...». «Первый тур. Красный канат отделяет зрителей от играющих. Через него прыгают участники. Зрителей человек 150. Сто пятьдесят дымящихся сигар... Скоро в помещении нельзя дышать. Бывалый шахматный корреспондент Опоченский успокаивает: «Это персонально приглашенные на ланч. Завтра их уже не будет». |
А. АЛЕХИН - М. БОТВИННИК |
Партия вошла во все шахматные учебники мира, как хрестоматийный образец быстрой и эффективной контратаки. |
1-2-е места в этом соревновании разделил лидер советских шахматистов 25-летний Михаил Ботвинник чемпион СССР по шахматам, ииженер-электрик, аспирант Ленинградского индустриального института и экс-чемпион мира Хосе Рауль Капабланка, сделавший этой победой первую заявку на титул чемпиона мира по шахматам. |
|
Михаил Ботвинник |
Рассказывает Михаил Ботвинник: «В те времена ордена вручались на заседании Президиума ЦИК СССР. М.И. Калинин был в отпуске, и председательствовал А. Червяков. Сначала он поздравил большую группу военных и вручил им ордена. В это время за столом президиума появился Н. Крыленко, и подошла моя очередь. Председательствующий стал говорить обо мне, объяснять, почему правительство решило отметить мои достижения, и заявил: - Ботвинник награждается орденом потому, что его успех в Ноттингеме способствует… - тут он запнулся, но заключил: - делу социалистической революции. Вот это была похвала!» |
Так Михаил Ботвинник встал в первые ряды героев того времени. Таких, как лётчик Валерий Чкалов, как шахтёр Алексей Стаханов, как скрипач Давид Ойстрах. Михаил Ботвинник был награждён орденом «Знак почета». |
Ещё пример творчества Ботвинника - партия с профессором из Любляны Видмаром, признанная лучшей в 13-м туре. |
М. БОТВИННИК — М. ВИДМАР |
|
«…У Ботвинника, — писал после окончания Ноттингемского турнира А. Алехин, - наибольшие шансы сделаться чемпионом мира в ближайшие годы. Он имеет все необходимые качества: хладнокровие, выдержку, а больше всего глубокое понимание позиции». |
|