Шахматы — искусство жизнеутверждающее. После многочасовой турнирной партии, после изнурительного и кропотливого анализа отложенной позиции, после тщательного исследования неведомых глубин новой дебютной системы, после изучения вариантов метровой длины в головоломном эндшпиле шахматист может расположиться поудобнее на диване, приспособить поуютнее настольную лампу, раскрыть шахматную книгу и... улыбнуться! Для того и написана эта небольшая книжка, в которую я включил двадцать семь своих шахматных юморесок. |
Шахматный юмор специфичен — интерес каждого рассказа определяется в первую очередь остроумием диаграммной позиции, положенной в его основу; но самое трудное — добиться слитности шахматного и литературного содержания. По характеру позиций рассказы можно разбить на пять групп. В основе первых шести рассказов лежит обычная шахматная игра, а также ортодоксальные задачи и этюды, содержащие какой-либо комический эффект; в следующие шесть рассказов включены позиции с ретроградным анализом; третью группу составляют четыре рассказа со «сказочными» шахматами — задачами на кооперативный и обратный мат; в четвертой группе, состоящей из шести рассказов, использованы задачи-шутки, а во всех остальных произведениях фигурируют «изобразительные» («символические») задачи. |
Большинство рассказов можно читать, не прибегая к шахматам и лишь изредка взглядывая на положение, приведённое на диаграмме. Но иногда разгадка хитроумной позиции сопряжена с известными трудностями. Думаю, что в таких случаях читателю, прежде чем искать разгадку «тайны» в тексте рассказа, следует сделать попытку самостоятельно догадаться, в чём дело. Трудные позиции, связанные главным образом с ретроградным анализом, встречаются в книге редко. Для их разгадки требуется прибегнуть к шахматам и произвести за доской углублённое исследование позиции. Формальная логика ретроанализа не всегда может быть освоена сразу даже при детальной расшифровке позиций в тексте рассказов. Однако затраченный труд не пропадёт даром — неповторимая, своеобразная красота шахмат раскроется перед пытливым читателем во всей её глубине... |
С благодарностью я вспоминаю о творческой помощи, которую мне оказали в работе над рассказами Д. М. Горфинкель и А. П. Долуханян («Рассказ о трёх фигурах») и Е. Я. Кощаков («Шахматная сказочка для взрослых»). Считаю необходимым упомянуть и о том, что подавляющее большинство позиций, приведённых в рассказах, создано мною самим; исключением являются рассказы «Классики и шахматы» (где использовано окончание этюда, составленного мной вместе с А. И. Гербстманом), «Героическое сражение» (позиция подсказана Б. И. Гургенидзе), «Хорошая задача» (задачи-близнецы составлены с А. П. Долуханяном) и «Про пулю-дуру и бойца-молодца» (в котором приведена несколько видоизмененная задача А. В. Галицкого). |
|
В. КОРОЛЬКОВ «Шахматист улыбается» |
НЕ СМОГ ПРОИГРАТЬ |
![]() На заводе я очень дружил с чертёжником Сеней, который, подобно мне, был страстным любителем шахмат. Оба мы играли в турнире на первенство цеха. Стать чемпионом было заветной мечтой и его, и моей, но у нас был сильный соперник— диспетчер Николай Иванович. Вопрос о победителе решался в последнем туре, и как раз тогда состоялась наша с Сеней встреча; в результате небезошибочной игры получилась весьма запутанная позиция. |
![]() |
Я сделал ход 1. Кf7—d8+, но не успел Сеня ответить, как у соседней доски произошло какое-то движение, привлёкшее общее внимание,— это Николай Иванович в лучшей позиции подставил ферзя. Он проиграл партию, закончив турнир с восемью очками, а у меня уже было восемь с половиной, в то время как у Сени — только семь с половиной. Даже проиграв партию, я оставался победителем и, кроме того, давал возможность Сене догнать себя. Решение быстро созрело, хотя я и знал, что подобные «комбинации» не разрешаются шахматной этикой... — Постараюсь тебе проиграть,— шепнул я другу,— ну, подставлю что-нибудь, как будто бы зевнул... И вот тут-то неожиданно выяснилось, что проиграть было уже невозможно! Все дальнейшее произошло на глазах многочисленных болельщиков, плотным кольцом окруживших столик. |
— Что тут думать,— сказал кто-то.— У Сени единственный ход 1... Ле5—е6+. 2. f5—f6+. Против желания я тоже объявил Сене шах, от которого он мог закрыться только одним ходом 2... Kd3—е5+. |
РАССКАЗ О ТРЁХ ФИГУРАХ |
![]() Однажды в Ленинградском шахматном клубе — было это еще до Великой Отечественной войны — на наших гла¬зах разыгралась прелюбопытная ис¬тория. Два шахматиста весьма скром¬ной квалификации уже несколько часов вели упорную борьбу на шес¬тидесяти четырёх полях. Когда мы подошли к столику, то увидели на доске курьёзную позицию: |
|
![]() |
|
— Шах и мат! — облегчённо вздохнув, объявил предводитель белых и передвинул коня е3 на f5. Услышав этот возглас, к столику потянулись зрители, всегда готовые полюбоваться эффектным концом. — Какой же это мат? — возразил игравший чёрными.— Я бью пешкой вашего коня. |
|
— А ладьи h6 ваш король не боится? — иронически заметил противник.
|
|
![]() |
|
— Ну что вы, — послышались возражения,— ведь если белые превратят пешку в ферзя, то чёрным будет пат, а после превращения её в слона или в коня мат на следующем ходу невозможен. Однако Евгений Иванович показал, что мат в два хода действительно можно дать, но лишь посредством превращения пешки на е8 в ладью: 1 f7:е8Л! Крg7—f7 2. Фс8:d7х . Заинтригованная публика стала шуметь, к доске потянулись десятки рук, тщетно пробуя ставить на е8 другие фигуры. Евгений Иванович был вскоре оттиснут в задние ряды. Однако игравший чёрными, пытаясь всех перекричать, завопил, что это недоразумение, что после 1. f7:е8Л возникнет пат, так как на поле с4 стоит... белый ферзь! |
|
— Как ферзь? На с4 стоит мой король! — возмутились белые. — Нет, ферзь, а ваш король стоит на с8. |
|
![]() |
|
Но тут над толпой показалось улыбающееся лицо Леонида Ивановича Куббеля, который был ростом повыше брата. 2. Фс4—f7x . |
|
— Да нет же! Меня не хотят понять,— обиженно запротестовали чёрные.— Ведь я говорил, что перепутаны белые фигуры, а мой король стоит на h6, и, если вы поставите на е8 слона, я пойду хотя бы Фf8, и мы ещё поиграем! — Ну, это уж вы, товарищ, слишком! — воскликнули разом несколько человек. |
|
![]() |
|
— Ничего не слишком! — вдруг произнёс кто-то сверху.— Наоборот, очень даже кстати! Спорщики подняли головы и увидели улыбающееся лицо Арвида Ивановича Куббеля, самого высокого из трёх братьев, умудрившегося поверх толпы разглядеть положение на доске. — На мою долю достался самый красивый вариант. Правда, теперь ничего не даёт ни 1. f7:е8Ф или 1. f7:е8Л, ни 1. f7:е8С, но белые всё же дают мат в два хода, поставив на е8 коня! В случае 1. f7:е8К! на 1… Фg7—е5 последует 2. Ке3:g4х, а если чёрные сыграют 1... Фg7—d4, то получат мат посредством 2. Ke3—f5х. Восторженная публика наградила талантливых братьев дружными аплодисментами. И только игравший чёрными поспешил незаметно улизнуть... |